ЭПОХА ЦАРСТВОВАНИЯ АЛЕКСАНДРА II И ПОЯВЛЕНИЕ «НОВЫХ ЛЮДЕЙ», ОПИСАННЫХ В РОМАНЕ Н. Г. ЧЕРНЫШЕВСКОГО
Нетрадиционная и непривычная для русской прозы XIX века завязка произведения, более свойственная французским авантюр-ным романам, — загадочное самоубийство, описанное в 1-й главе — была, по общепринятому мнению всех исследова-телей, своего рода интригующим приемом, призванным запутать следственную комиссию и царскую цензуру. Той же цели служил и мелодраматический тон повествования о семейной драме во 2-й главе, и неожиданное название 3-й — , которая на-чинается словами: Более того, в этой главе автор, полушутливым-полуизде-вательским
> стала думать, не вовсе, а несколько, нет, не несколько, а почти вовсе думать, что важного ничего нет, что она приняла за сильную страсть просто мечту, которая рассеется в несколько дней, или она думал что нет, не думает этого, что чувствует, что это не так? Да, это не так, нет, так, так, все тверже она думала, что думает это>. Време-нами тон повествования словно пародирует интонации русской бы-товой сказки: Увы, подобные примеры можно приводить до бесконечности.Ничуть не меньше раздражает смешение стилей: на протяже-нии одного смыслового эпизода одни и те же лица то и дело сбива-ются с патетически-возвышенного стиля на бытовой, фривольный либо вульгарный. Почему же российская общественность приняла этот роман? Критик Скабичевский вспоминал: . Даже Герцен, признаваясь, что роман, тотчас оговаривался: . С какой же? Очевидно, со стороны Истины, служение ко-торой должно снять с автора все обвинения в бездарности! А той эпохи Истину отождествляли с Пользой, Пользу — со Счастьем, Счастье — со служением все той же Истине.
Другое дело, как сам Чернышевский шел к этому добру и куда вел. (Вспомним, что цареубийца Софья Перовская уже в ранней юности усвоила себе рахметовскую и спала на голом полу.) Пусть же революционера Чернышевского со всей строгостью судит история, а писателя и критика Чернышевского — история литературы.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)