Авторское отношение к героям и ситуациям в повести «Обелиск»
Герои Быкова просты на первый взгляд, но через их характеры раскрываются важные черты народной войны. Поэтому, хотя в центре повести всего несколько эпизодов и действуют два-три героя, за ними ощущается масштаб всенародной битвы, в которой решается судьба Родины. Персонаж «Обелиска» Ткачук говорит, имея в виду наследие военных лет: что-то очень важное обязательно должно остаться от нравственной силы людей, «.не может не остаться. Такое не пропадет. Прорастет,. помнишь, как у Некрасова: «Иди в огонь за честь отчизны, за убежденье, за любовь,
И мысли его, старого уже человека, о будущем, о том, чтобы горел, разгорался огонь справедливости, добра, мужества. Трагична эта летопись героизма. Но она и светла, потому что доказывает: нет предела моральной силе, величию человека. Такой вывод,
Главное же, он добровольно разделил их участь, пошел с ними на казнь. Поступок этот исключителен. Лишь размышляя о нем (а повесть В. Быкова, в сущности, и представляет собой размышление), лишь принимая во внимание все обстоятельства, можно постичь его в полной мере. «Глухари», они, как говорится, были и есть. И всетаки существует большая разница между равнодушным, ограниченным заведующим районо Ксендзовым, для которого с именем Мороза и до сего дня связано нечто неясное, сомнительное, и партизанским командиром Селезневым. Труднейшая пора организации сопротивления врагу. Селезнев весь в заботах об отряде, его боеспособности. Намерение Мороза уйти нарушение, причем, это очевидно Селезневу, ничем не неоправданное, бессмысленное. Неужто можно поверить немцам, объявившим: пусть придет и сдастся учитель, тогда подростков отпустят? Ясное дело, не отпустят, повесят и их, и учителя. Ясно это и самому Морозу. Он не возражает, когда ему говорят, что идти в Сельцо «самое безрассудное самоубийство», даже соглашается: «Это верно».
Но тут же «очень спокойно так» добавляет: «И все таки надо идти». Ткачук, комиссар партизанского отряда, хорошо знавший Мороза по предвоенной поре, чувствует силу этой спокойной убежденности, хотя и не может осознать, в чем тут суть. Да и что, собственно, значило тогда осознать? Согласиться, чтобы Мороз отправился на смерть? А позже, когда Ткачук вместе с командиром подписывал сведения о выбывших партизанах, Мороз оказался в списке попавших в плен: не до того было, чтобы разбираться, да, наверное, и сам порядок отчетности не располагал к многообразию вариантов. Борьбу за Мороза, за доброе героическое имя его Ткачук начал спустя много лет. Вел ее вместе с Миклашевичем и, как можно понять, под сильным его влиянием: видел в этом больном, израненном, мужественном человеке, единственном, кто чудом уцелел среди тех приговоренных к смерти подростков, духовного преемника Мороза, олицетворенное продолжение добрых наставнических дел.
Так откуда все-таки она шла, убежденность Мороза в правильности сделанного выбора, убежденность, понятая ныне Ткачуком, еще ранее до конца прочувствованная Миклашевичем? Мороз ценою жизни поддержал в своих учениках, в жителях деревни веру в человека ту веру, которую оккупанты так упорно стремились уничтожить. Он пошел в Сельцо, потому что матери схваченных ребят, руководствуясь не рассудком, но сердцем, надеялись: Алесь Иванович что-нибудь придумает, спасет. Пошел, чтобы мужеством своим помочь обреченным, помочь уже тем, что будет рядом с ними и вместе с ними в страшный час. Пошел, ибо такой поступок вытекает из всего, что делалось в школе Сельца во время его там учительства. Недолгим было это время: всего два года. Но ученики успели сродниться с учителем. Целый ряд живых, красноречивых подробностей говорит нам, как прочно это родство, как естественно детям считать школу вторым домом. Случалось, она была и домом единственным: Мороз поселил у себя парня, спасая его от отцовских побоев. Да и вообще все дела, заботы детей учитель принимал как свои. Узнал беднячкавдова не пускает дочек в школу: обувка плохая для зимней поры, и ходить далеко. Справил девочкам ботинки, хотя сам жил очень бедно, поручил старшему школьнику провожать их, когда возвращаться приходилось в темноте (а то и сам провожал).
Мороз стремился, чтобы помощь слабым, всем, кто в ней нуждается, стала нормой в отношениях между детьми, чтобы каждый ощущал локоть другого в учении ли, в совместной ли работе, чувствовал себя человеком, на которого можно положиться. А прежде всего положиться можно было, это видели, это твердо знали, на самого Мороза, не отделявшего себя от учеников, верно служившего им требовательностью своей и любовью. Тонкий, творческий педагог, Мороз широко понимал свои задачи, действовал не по букве инструкций, а исходя из реальных интересов учения, воспитания, как выразился Ткачук, «был мастер путать постулаты», если это отвечало доброй цели. Не только в школе, во всем селе высок был авторитет молодого учителя, с ним советовались по житейским делам, его мнению, слову доверяли. Даже когда началась оккупация, этот учительский авторитет помог Морозу сохранить школу, влияние на детей, а также полезно работать для партизан.
Очень важно иметь в виду: Сельцо находится в западнобелорусских землях, лишь в сентябре 1939 года освобожденных, воссоединенных с Советской Белоруссией. Тогда-то и прибыл сюда Мороз, тогда-то и начал свою работу. Он ощущал себя не просто учителем представителем строя, основанного на принципах социальной справедливости, гуманности. Он хотел, чтобы ребята скорее и глубже «поняли, что они люди, не быдло, не какието там вахлаки, какими паны привыкли считать их отцов, а самые полноправные граждане», «равные в своей стране». Вот почему так заботился Мороз о приобщении детей к богатству культуры (вспомним волнующую сцену чтения вслух «Войны и мира»), вот почему всячески стремился «очеловечить» их, пробудить и укрепить чувство собственного достоинства. Конкретность обстоятельств придает особую глубину и остроту всей основной коллизии повести, по-особому освещает подвиг Мороза.
И, можно сказать, в корень смотрит Ткачук, когда гневно парирует Ксендзова, заявившего а, собственно, что такое совершил Мороз, убил ли он хоть одного немца? «Он сделал больше, чем, если бы убил сто, восклицает Ткачук. Он жизнь положил на плаху. Сам. Добровольно. Вы понимаете, какой это аргумент? И в чью пользу.» «Такое не пропадет. Прорастет.» приводили мы слова Ткачука.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)