Сравнительный анализ стихотворений О Мандельштама «Silentium» и Н. Гумилева «Слово»
Начало XX в. по справедливости считается временем расцвета русской поэзии. Серебряный Век гіородил огромное количество новых направлений, множество произведений, читаемых и изучаемых до сих пор. Пожалуй, никогда больше русская литература не переживала такого расцвета. Стихи многих поэтов того времени вызывают восхищение: Анны Ахматовой, Александра Блока, Валерия Брюсова и, конечно, Осипа Мандельштама и Николая Гумилева, поэтов-акмеистов.
Акмеизм — направление появившееся наряду с символизмом и футуризмом. Для поэзии акмеизма была характерна
В начале своего творческого пути Осип Мандельштам принадлежал к поэтам-символистам. Но в 1909 г. он знакомиться с Н. Гумилевым и оказывается втянутым в литературную борьбу с символистами и футуристами и пишет статью «Утро акмеизма». Так, по словам А. Блока, Гумилев определил путь Мандельштама «от иррационального к рациональному».
Она еще не родилась, Она и музыка и слово, И потому всего живого Ненарушаемая связь. («Silentium»)
Как светотени мученик Рембрандт, Я глубоко ушел в немеющее время, И резкость моего горящего ребра Не охраняется ни сторожами теми, Ни этим воином, что под грозою спят. («Как светотени мученик Рембрандт.»)
Одним из характерных для его творчества и довольно известным стихотворением является «Silentium».
Поэт не выражает ярко и прямо основную мысль стихотворения, она завуалирована, что очень характерно для его творчества. Название «Silentium» отсылает нас к знаменитому стихотворению Тютчева с таким же названием. На первый план в стихотворении выходит образ моря, из которого рождается Афродита, которая «и музыка, и слово». Слово имело большое значение для акмеистов. Останься пеной, Афродита, И слово в музыку вернись, И сердце сердца устыдись, С первоосновой жизни слито!
Silentium с латинского переводится как молчание, тишина. В тишине рождается слово. У Мандельштама слово — это то, что соединяет земное и небесное. Но пересечь эту грань дано не каждому, только поэту и внимательному читателю ведь «читать стихи — величайшее и труднейшее искусство», писал Мандельштам.
Лирика Н. Гумилева мало похожа на стихотворения Мандельштама. Поэзия Гумилева гораздо более яркая, жизнеутверждающая. Поэт со своим особым стилем, его стихи поражают редкой индивидуальностью. Среди акмеистов Гумилев был вожаком, вот что писал Блок по этому поводу: «Верховодит Гумилев — довольно интересно и искусно. Все под Гумилевым». Темы стихотворений поражают своим разнообразием: Гумилев пишет о южных и восточных странах, где жизнь чудесна и диковинна. Я знаю веселью сказки таинственных стран Про черную деву, про страсть молодого вождя. .И как я тебе расскажу про тропический сад, Про стройные пальмы, про запах немыслимых трав. Ты плачешь? Послушай. далеко, на озере Чад Изысканный бродит жираф.
Первый сборник Гумилева — «Путь конквистадора». Несмотря на присутствие в стихах романтически символических образов, в них есть некое волевое начало. Это й отличает поэзию Гумилева от поэзии символистов. Но этот сборник Гумилевым не переиздавался, так как он считал его недоработанным.
Он ищет красоту, необыкновенное не в том, что его окружает, не в прошлом, а в том, чего никто еще не знает. Его лирический герой — это «конквистадор в панцире железном», ищущий «голубую лилию».
Но главным для Гумилева, как для поэта-акмеиста, является слово. По словам Блока, «по Гумилеву, иррациональное лежит только в языке». Мотив слова и речи есть в его творчестве, и одним из самых известных его стихотворений, в котором речь возносится на высоту, является «Слово». В оный день, когда над миром новым Бог склонял лицо свое, тогда Солнце останавливали словом, Словом разрушали города. И орел не взмахивал крылами, Звезды жались в ужасе к луне. Если, точно розовое пламя, Слово проплывало в вышине.
Это стихотворение входит в последний прижизненный сборник Н. Гумилева «Огненный Столп». Как и многие его поздние произведения, оно относится к философской лирике. Темой стихотворения является различие слова в его первоначальном и нынешнем значении: «Но забыли мы, что осиянно только Слово средь земных тревог». Стихотворение фактически выражает основные идеи акмеизма. «Слово» является очень ярким, красочным стихотворением, насыщенном образами. Но забыли мы, что осиянно Только слово средь земных тревог, И в Евангелии от Иоанна Сказано, что Слово это — Бог. Мы ему поставили пределом Скудные пределы естества. И, как пчелы в улье опустелом, Дурно пахнут мертвые слова.
Слово у Гумилева живое, имеющее свою особую суть и живущее своей особенной жизнью, пока оно не имеет материальной оболочки. Слово произнесенное, т. е. заключенное «в скудные пределы естества», мертво. Слово священно, оно выще числа и даже «Патриарх седой, себе под руку. Не решаясь обратиться к звуку, Тростью на песке чертил число». Со словом нужно уметь обращаться, а это под силу только поэту.
Таким образом, и у Мандельштама, и у Гумилева слово произнесенное теряет свою божественную суть.
Мандельштам и Гумилев — очень разные поэты, их трудно сравнивать, но, тем не менее, в их лирике есть очень много схожего. Темы их стихов во многом похожи, ведь оба они были приверженцами акмеизма, но кроме этого Мандельштам считал Гумилева своим единомышленником и другом.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)