«Мы живем, под собою не чуя страны…» анализ стихотворения Мандельштама
История создания
Стихотворение Мандельштама «Мы живем, под собою не чуя страны» написано в 1933 г. Это не просто поэзия, но акт гражданского мужества. Пастернак, которому Мандельштам прочитал стихотворение, назвал его актом самоубийства, а не фактом поэзии. Мандельштам действительно переживал в это время депрессию и при первом аресте в 1934 г. попытался покончить с собой.
После написания стихотворения он хранил в каблуке лезвие безопасной бритвы.
Пастернак советовал никому не читать стихотворение и предупредил, что он не слышал
А Мандельштам, в свою очередь, многих назвал на допросах как слышавших стихи. В 1934 г. Мандельштам говорил Ахматовой, что к смерти готов.
За это стихотворение Мандельштам был сослан на Чердынь, по ходатайству Пастернака ссылка заменена Воронежем. Наказание не слишком строгое. Сталин выносит вердикт: «Изолировать, но сохранить». Такой «акт милосердия» вызвал у Мандельштама подобие чувства благодарности: «Я должен жить, дыша и большевея» .
Отношение современников
Литературное направление и жанр
«Мы живем, под собою не чуя страны» — не характерное для Мандельштама стихотворение, поэтому говорить о принадлежности его к определенному направлению неправильно. Можно лишь сказать, что произведение остается модернистским. Стихотворение меньше всего можно назвать реалистическим.
Это карикатурное, гиперболизированное изображение Сталина, вполне в духе реалиста Гоголя, потому что писатели используют сатиру как прием изображения комического.
Жанр стихотворения определяют как лобовая эпиграмма, поэтическая инвектива. Следователь на допросе назвал стихотворение контрреволюционным пасквилем.
Тема, основная мысль и композиция
Стихотворение состоит из 8 двустиший и разделено на две равные части. Первые 4 строки описывают состояние народа. Следующие 4 строки — внешность «кремлевского горца».
Первое восьмистишье статично.
Второе восьмистишье динамично. Это рассказ о деяниях вождя и его окружения. В третьем четверостишье Сталин противопоставлен своему окружению. Не то чтобы он был симпатичным, но сравнение в его пользу. Последнее четверостишье возвращает читателя к первому.
Становится понятным, почему страна живет в страхе. Описаны казни и наказания. Неожиданным и как будто искусственным является конец, снижающий пафос последнего четверостишья.
Тема стихотворения — описание Сталина как единоличного хозяина целой страны.
Основная мысль: Сталин силен, внушает страх и трепет, но ненависть к нему сильнее страха. В стихотворении он лишен всего человеческого, похож на лубочное изображение черта, является воплощением абсолютного зла. В подтексте заложена надежда на победу добра над злом.
По одной из версий Мандельштама не расстреляли, потому что Сталину понравился собственный портрет: вождь, наделенный абсолютным могуществом. Большинство исследователей считает, что Сталин стихотворения не читал. Есть мнение, что Сталин хотел добиться от Мандельштама хвалебных стихов.
Тропы и образы
В отличие от большинства современников, Ахматова высоко оценила художественную ценность стихотворения. Она отметила приемы изображения Сталина, назвав среди качеств стихотворения монументальную лубочность и вырубленность. Перед глазами возникает карикатура.
Сатира как будто нарисована художником-примитивистом. Возникает ассоциация с картиной Страшного суда, написанной народными мастерами.
Первая строфа еще вполне мандельштамовская. Первоначальная метафора «под собою не чуя страны» говорит о разъединенности страны и человека, который не может понять происходящего и боится. Звуки в первой строфе очень тихие или вообще отсутствуют: речи не слышны за 10 шагов, люди говорят полуразговорцем . Люди, которых Мандельштам называет в первой строфе «мы», относя к ним и себя, глухи и почти немы.
В четвертой строке появляется образ того, кто запугал людей.
Мандельштам не называет Сталина по имени. Он пользуется перифразами «кремлевский горец», «осетин». Они характеризуют Сталина только с точки зрения его происхождения и не несут отрицательной окраски.
Во торой строфе дан портрет Сталина. Мандельштам сравнивает его толстые жирные пальцы с червями, а верные слова с пудовыми гирями. Возможно, жирные пальцы представлялись Мандельштаму перелистывающими его стихотворения…
С помощью метафор и метафорических эпитетов Мандельштам рисует лицо вождя, на котором нет глаз, а только смеющиеся тараканьи усища . В этом образе соединены омерзение и страх.
Образ сияющих голенищ не только реалистичный , но и отсылает к описанию Иоанном Богословом Иисуса, у которого ноги сияли, как будто раскаленная в печи медь.
Ни главный герой стихотворения, ни его окружение, сброд тонкошеих вождей , — уже не люди, описанные в первой строфе. Это нечто, противопоставленное «мы». Но и диктатор противопоставлен окружению, которое называется «полулюдьми».
Многие современники Сталина отмечали его склонность играть на слабостях людей. Тонкошеие вожди — это использование образа тонкой шеи, которая поворачивается вслед за головой .
Глаголы «бабачит и тычет», обозначающие силовые действия, противопоставленные действиям «полулюдей» «мяучит и хнычет», вызывают дискуссии исследователей. Тычет — от тыкать, а вот бабачит — авторский неологизм, который может обозначать «бубнит, командует, стучит по голове». Некоторые связывают глагол с бабаком , толстым и неповоротливым.
Указы Сталина сравниваются с подковами, которые ранят окружающих, попадая в пах, в бровь, в глаз. Здесь Мандельштам играет с устойчивым выражением «не в бровь, а в глаз». В случае со Сталиным, и в бровь, и в глаз. Казнь тирана Мандельштам определяет словом воровского жаргона «малина», пренебрегая его значением.
Так поэт подчеркивает связь Сталина с преступным миром.
В последней строке Мандельштам использует излюбленный Гоголевский прием, делая однородными членами казнь диктатора и его широкую грудь.
Мандельштам настолько прочно ассоциировался в советском сознании с противостоянием Сталину, что художник Владимир Гальба в середине 70-х, рисуя Тараканище и Воробья, подразумевал Сталина и Мандельштама, хотя непосвященные об этом бы не догадались.
Размер и рифмовка
Стихотворение написано разностопным анапестом . Рифмовка в стихотворении парная, мужские рифмы чередуются с женскими. Рифмы нарочито простые, банальные, примитивные. Богатыми можно считать только первую и последнюю рифмы.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)