Сочинение Образ исторических деятелей в романе-эпопее «Война и мир»
Образ исторических деятелей в романе-эпопее «Война и мир» В большинстве художественных книг есть такие страниц, которые почти каждый читатель пропускает при первом прочтении. К таким книгам относится и Роман «Война и мир». Ни для кого не секрет, что большинство из тех, кто читает роман, делает это, что называется, из-под палки.
Выбирая для себя лишь самое основное, они, конечно, пропускают такие места в романе, которые принято называть авторскими отступлениями и рассуждениями автора. Например, главы романа, в которых автор говорит
Все события, описанные в «Войне и мире», происходят в течение пятнадцати лет, с 1805 по 1820 год. Этот период представляет в истории целую эпоху: сколько перемен, сколько войн, сколько движений целых
Поэтому перед автором романа неизбежно вставал «детский» по своей формулировке вопрос: «А почему все произошло именно так, а не иначе? Почему, собственно, все это вообще произошло?» Толстой был воистину великий человек — хотя бы потому, что он не пошел на поводу у многотысячной армии историков, каким-либо образом толковавших все происшедшее, а попытался сам увидеть и показать другим истинное положение вещей, чем, очевидно, настроил против себя всю эту ватагу историков. В чем же необычность его взгляда на историю?
Открывая любой современный учебник истории, мы неизбежно найдем эпизоды, главная мысль которых такова: «Некий царь, полководец или просто какой-то отдельный человек, сделав то-то и то-то, сказав или написав какие-то слова, повернул события так, что их отголоски ощущались на целых континентах и в течение целых веков». Можно привести два примера из русской истории, взгляд историков на которые кажется абсурдным. Во-первых, это видение истока Руси в призвании варяга Рюрика на княжение в славянские земли, во-вторых, приурочивание рождения России к деяниям Петра 1. Подобными ошибками грешат и большинство историков прошлого.
Что же говорит об этом Толстой?
«Царь есть раб истории». В этой фразе заложен глубокий смысл, который частично раскрывается в приведенных самим автором приемах. Один из них, может быть, не самый убедительный, говорит о следующем.
Он сравнивает историков различных направлений с людьми, наблюдающими стада животных, погоняемых пастухами.
«Стадо идет по этому направлению потому, что впереди идущее животное ведет его, и совокупность воли всех животных перенесена на этого правителя стада…». Так говорят одни историки. Что-то говорят другие, третьи, десятые, и их мнения, разумеется, отличаются друг от друга.
Однако у них есть общая особенность. Все они признают, что одна или несколько видных, сильных личностей способны повести за собой миллионы людей, готовых лишь по одному слову их пойти грабить, убивать, разрушать. Эти самые личности они при этом называют историческими. «По-разному складываются творческие судьбы общественных и государственных деятелей, имена которых вошли в историю.
Один, прожив короткую блистательную жизнь, навсегда оставляет след в памяти народной. Другой остается либо автором одного произведения, написанного в молодости, либо создателем чего-то исключительного. Третий становится представителем и выразителем тех начал, которые, даже не осуществленные до конца, оказывают благотворное влияние на последующую общественную жизнь. Последнее целиком относится к судьбе Михаила Михайловича Сперанского» — так писал историк С. А. Чибиряев. К началу царствования Александра 1 Сперанский был уже статским советником, а в е 1801 года — действительно статским советником, что соответствовало воинскому званию генерала.
Столь быстрое продвижение по службе, бесспорно, было связано с его уникальными способностями. В царствование Павла 1, когда государь с лихорадочной поспешностью выпускал разнообразные указы и постановления, чиновник, который с удивительной быстротой, ясно излагая мысли на бумаге, готовил самые сложные документы, не имел цены. Сперанского недаром считают отцом делового языка в России.
Конечно, благоприятную роль в карьере Михаила Михайловича сыграло и его врожденное умение нравиться людям. Он возвел в ранг науки изучение человеческих характеров. Так или иначе, но все генерал-прокуроры — а при Павле Петровиче их сменилось четверо — покровительствовали Михаилу Михайловичу.
Не мешал этому даже его острый язык, не щадивший и начальников.
Есть предположение, что Сперанского опекал и император Павел. Сторонник конституционного строя, Сперанский был убежден, что новые права обществу обязана даровать власть. Обществу, разделенному на сословия, права и обязанности которых установлены законом, необходимы гражданское и уголовное право, публичное ведение судебных дел, свобода печати. Большое значение придавал Сперанский воспитанию общественного мнения, которое следует формировать с помощью прессы.
Редакторы должны целенаправленно заказывать и публиковать статьи, которые склоняли бы общество на сторону правительства. Вместе с тем Сперанский полагал, что Россия еще не готова к конституционному строю, что начинать преобразования необходимо с реорганизации государственного аппарата. У него не было врагов.
Его простонародное происхождение не вызывало раздражения в высшем свете, а выдающиеся способности и обширные познания не служили причиной зависти.
Может быть, потому, что в то время его деятельность не затрагивала ничьих интересов? Общество видело в нем восходящую звезду на политическом небосклоне России. Ему даже посвящали стихи. В аре 1810 года с учреждением Государственного совета Сперанский стал государственным секретарем, самым влиятельным сановником России, фактически вторым после императора лицом в государстве.
Положение его в стране было таково, что даже членам императорской фамилии приходилось обращаться к нему с просьбами.
И государственный секретарь не удовлетворял эти просьбы, если считал их противозаконными. Беспощадно относился он к взяточникам и казнокрадам. Таким образом, преобразования Сперанского затронули все слои русского общества. И реакция на реформы чаще всего была отрицательной.
Над головой государственного секретаря стала собираться гроза. против него была огромная армия — дворянство и чиновничество.
До конца жизни Сперанский занимался кодификационной деятельностью, готовил учебные пособия по законоведению для высшей школы, разрабатывал проект и устав училища правоведения. В 1837 году он получил высшую награду Российской империи — орден Святого Андрея Первозванного, а в аре 1839 года был возведен в графское достоинство. М. М. Сперанского в зените его славы изобразил в романе «Война и мир» Л. Н. Толстой. «О нем говорили, им интересовались, и все желали его видеть».
В дневниковой записи А. С. Пушкина читаем следующее: «Сперанский у себя очень любезен. Я говорил ему о прекрасном начале Царствования Александра: «Вы и Аракчеев, вы стоите в дверях противоположных этого Царствования, как Гении Зла и Блага». Он отвечал комплиментами и советовал мне писать Историю моего времени».
Увлеченный идеями преобразования России, князь Андрей Болконский, один из главных героев романа, сблизился со Сперанским.
Попав в круг одного из самых влиятельных, а вместе с тем и самых реакционных пособников Александра 1, князь принимает участие в разработке проекта отмены крепостного права в России. Андрей увлечен деятельностью высших сфер, где планы, проекты и программы летят поверх сложной и запутанной жизни. Вначале Андрей не ощущает искусственности тех интересов, которыми одержим кружок Сперанского, он боготворит этого человека.
Князь Андрей внимательно следил за каждым движением и словом Сперанского, как это бывает с людьми, которые строго судят своих ближних. Князь Андрей, встречаясь с новым лицом, особенно с таким, как Сперанский, у которого в руках судьба всей России, всегда ждал найти в нем полное совершенство человеческих достоинств. Но является Наташа на первый свой бал. Встреча с нею возвращает князю Андрею острое ощущение «естественных» и «искусственных» ценностей жизни.
Общение с Наташей освежает и очищает душу князя, проясняет призрачность и фальшь Сперанского и придуманных им реформ.
Он «приложил права лиц, которые распределял по параграфам», к своим мужикам, к Дрону-старосте, и ему «стало удивительно, как он мог так долго заниматься такой праздной работой». Однако князь Андрей, тем не менее, признавал заслуги Сперанского перед Россией: «А я скажу, что ежели что-нибудь сделано хорошего в нынешнее царствование, то все хорошее сделано им — им одним… И потомство отдаст ему справедливость…»
(1 votes, average: 5,00 out of 5)