Автор в пьесе А. П. Чехова «Вишневый сад»
Как известно, драма — тот род литературы, где роль автора в произведении сведена к минимуму , а на первый план выходят персонажи, их слова и действия. Но мы понимаем, что всем этим «действом» управляет автор, только обнаружить его присутствие иногда бывает весьма непросто. Так, в пьесе Чехова «Вишневый сад» автор проявляет себя, прежде всего, в развитии внутреннего конфликта произведения. Чехов размышляет о том, что делает с человеком время, в какие отношения вступает он с этой неуловимой и беспощадной силой.
Линию «настоящего
Они вспоминают прошлое, которое для них оказывается большей духовной реальностью, нежели настоящее. Элегический тон первого действия, как бы опрокинутого в прошлое, сменяется философским диспутом о «гордом человеке». Место спора — поле у заброшенной часовни, время — перед заходом солнца. Этот эпизод проясняет,
Внимая Пете Трофимову, пророчествующему о будущих путях человечества, герои не слышат предупреждения Лопахина, развивающего заявленную в первом действии тему времени: «Надо окончательно решить, — время не ждет». «Настоящее время» требует не восклицаний, а поступков и решений, однако чеховские герои на них не способны. В этом смысле Петя Трофимов близок Гаеву и Раневской. Нелепость их положения в том, что они утратили чувство настоящего. Кроме того, сама неспособность персонажей к сильным чувствам прямо зависит от их отношений со временем.
Привязанности одних остались в прошлом , другие по пути в будущее растеряли человеческие качества . Примечательно, что практически все чеховские герои не знают любви. Третье действие — встреча с настоящим, сопротивляться которому бессмысленно. Эмоциональный тон «бала некстати» передает нервный ритм и стремительную скорость уходящей жизни. Победный возглас нового хозяина — «Вишневый сад теперь мой!» — обнаруживает комизм и нелепость притязаний человека, считающего, что можно остановить время и заключить его в рамки настоящего. Впрочем, в монологе Лопахина зазвучала и неожиданная для него тема: «Я сплю, это только мерещится мне, это только кажется…» Интуитивно он чувствует иллюзорность своей победы: «О, скорее бы все это прошло, скорее бы изменилась бы наша нескладная, несчастливая жизнь».
Четвертое действие в пьесе наиболее динамично. Ход времени ускорился: счет идет на минуты. Лопахин объявляет: «Господа, имейте в виду, до поезда осталось всего сорок шесть минут!…. Поторапливайтесь».
Раневская живет как будто в ином временном измерении: «Я посижу еще одну минутку». В этой «минутке» для героини — вся ее прошлая жизнь: «Моя жизнь, моя молодость, счастье мое, прощай!.. Прощай!..» Внутренний сюжет пьесы описывает то, что не случилось, не произошло.
Что значит утрата имения по сравнению с прожитой жизнью, которую «не заметил», словно и не жил. Ситуация встреч в доме и прощаний в бесконечности отражается в глубинном конфликте пьесы — это вечный конфликт человека с уходящим временем. Таким образом, время стало не только сюжетообразующим фактором, но и неуловимой материальной опорой философского подтекста пьесы. Особая природа конфликта потребовала от Чехова новых способов организации сценического действия. Огромную роль в «Вишневом саде» играют настроения героев, их чувства, порой неосознанные мысли.
Чехова интересуют переживания героев, не декларируемые ими в монологах. Эти переживания проявляются в «случайных» репликах и уходят в подтекст — «подводное течение» пьесы. Подтекст — источник важнейших психологических характеристик героев.
Например, Гаев болтлив, беспечен, легкомыслен. Аура тонкого юмора и щемящей грусти окружает этого человека. Лейтмотивная жестовая ремарка — «кладет в рот леденец» — в контексте разговора о судьбе имения проявляет в герое серьезный внутренний конфликт с жизнью, которой Гаев боится. Или, благодаря подтексту, мы понимаем, что Варя никогда не выйдет замуж за Лопахина.
Диалог персонажей во втором действии после появления Прохожего, построенный на несовпадении словесного и подразумеваемого смысла реплик, раскрывает это в полной мере. Сравнение Вари с Офелией, которой придется «уйти в монастырь», уже в начале пьесы проясняет нам ее судьбу: «Варя . Этим, мама, шутить нельзя. Лопахин. Охмелия, иди в монастырь…
Гаев. А у меня дрожат руки: давно не играл на бильярде. Лопахин. Охмелия, о нимфа, помяни меня в твоих молитвах!» Чеховские персонажи, как правило, раскрываются не в поступках, а в монологах-самохарактеристиках.
Нюансы, возникающие в этих монологах, Чехов подчеркивает стилевой разноплановостью отдельных реплик. Эмоциональный «сбой» обычно обозначается авторской ремаркой, уничтожающей однозначность эмоции, демонстрирующей несовпадение явной и скрытой тем высказываний: «Любовь Андреевна. А я вот, должно быть, ниже любви.
Отчего нет Леонида?». Признания героев — одна из множества возможных точек зрения на них, которой автор не ограничивается. Представление о каждом герое возникает на пересечении различных точек зрения, выраженных в их собственных монологах, в оценках героев другими действующими лицами, а также в авторских комментариях, содержащихся в ремарках: «Любовь Андреевна. «Я выше любви!» Вы не выше любви, а просто, как вот говорит наш Фирс, вы недотепа. В ваши годы не иметь любовницы!.. » — «Аня . Петя с лестницы упал! » Главным героем своей пьесы Чехов делает не кого-то из персонажей, а «неодушевленный предмет» — вишневый сад. Именно через отношение к саду, ставшему символом загубленной красоты, раскрывается каждый из героев пьесы, проявляется мнение самого автора.
Таким образом, в пьесе Чехова «Вишневый сад» автор проявляет свое отношение к происходящему через ремарки, связанные с подтекстом произведения и обозначающие «истинное положение вещей», через развитие внутреннего сюжета и конфликта, через определение главного героя комедии — символического образа вишневого сада.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)