Повесть М. А. Булгакова «Собачье сердце» отражает послереволюционную эпоху 20-х годов — время НЭПа. Реалистическое описание советской действительности этого времени сочетается в повести с повествованием о грандиозном фантастическом эксперименте профессора Ф. Ф. Преображенского. В результате операции на собаке с пересадкой ей гипофиза человеческого мозга профессору удается получить новое существо. Произошло «очеловечивание» собаки — пес превращается в человека. Об этом свидетельствуют записи, названные автором «Из дневника
доктора Борменталя». Вначале это просто «история болезни», где описаны исходные данные «пациента» — пса Шарика, ход операции, медицинские назначения. Затем состояние больного меняется: у него выпадает шерсть, появляется голос, увеличивается рост. Постепенно он превращается в человека, хотя и плохо развитого, но умеющего разговаривать, а затем и понимать окружающих. Как нового жильца, его берет под свою опеку председатель домкома Швондер — он закладывает основы миропонимания Шарикова (по его совету новый человек выбирает и имя — Полиграф Полиграфович Шариков). Для Швондера очень важно оказывать
на Шарикова определенное влияние — ведь к профессору Преображенскому Швондер относится враждебно, считая его буржуем. Его вульгарно-социологические взгляды Шариков усваивает быстро: все определяется классовым происхождением человека. Горничная Зинка — «обыкновенная прислуга, а форсу, как у комиссарши». Филипп Филиппович, конечно же, «не товарищ» — «мы в университетах не обучались, в квартирах по 15 комнат с ванными не жили». Шариков быстро усвоил, что «в настоящее время каждый имеет свое право», но он не хочет понимать, что у него должны быть и обязанности. Поэтому он предъявляет профессору множество претензий, но не способен на элементарное чувство благодарности. Под влиянием Швондера он читает книги, содержания которых не понимает, а все, чего он не понимает, будь то книги или театр, — это «контрреволюция». Читая переписку Энгельса с Каутским, он «не согласен» с обоими, его мнение простое: «Взять все, да и поделить». Швондер писал обличительные статьи против профессора — Шариков пошел дальше: он научился писать доносы. Швондер с удивлением увидел, что Шариков выходит из-под его влияния, когда зашла речь о необходимости документов, прописки, взятия на воинский учет — Шариков согласен «взяться на учет», но воевать отказывается категорически. Когда же Шариков пропил деньги, взятые на покупку учебников, Швондер окончательно убедился в том, что Шариков — «прохвост». И все же социально близкий Шариков Швондеру ближе и понятнее, чем классово чуждый профессор Преображенский. В отличие от Швондера, профессор понял, что Шариков в своей подлости и наглости пойдет гораздо дальше своего «воспитателя», показав себя достойным «учеником».
