Краткое изложение Трактирщица
Карло Гольдони
Трактирщица
Граф Альбафьорита и маркиз Форлипополи прожили в одной флорентийской гостинице без малого три месяца и все это время выясняли отношения, споря, что важнее, громкое имя или полный кошелек: маркиз попрекал графа тем, что графство его купленное, граф же парировал нападки маркиза, напоминая, что графство он купил приблизительно тогда же, когда маркиз вынужден был продать свой маркизат. Скорее всего, столь недостойные аристократов споры и не велись бы, когда бы не хозяйка той гостиницы, обворожительная Мирандолина,
Мирандолина не отдавала предпочтения ни тому, ни другому, демонстрируя глубокое равнодушие к обоим, гостиничная же прислуга явно больше ценила графа, проживавшего по цехину в день, нежели маркиза, тратившего от силы по три паоло.
Как-то раз снова затеяв спор о сравнительных достоинствах знатности и богатства, граф с маркизом призвали в судьи третьего постояльца — кавалера Рипафратта. Кавалер признал, что, как бы славно ни было имя, всегда
Пораженные столь необычным отношением к прекрасному полу, граф с маркизом принялись расписывать кавалеру прелести хозяйки, но тот упрямо утверждал, что и Мирандолина — баба как баба, и ничего в ней нет такого, что отличало бы ее от прочих.
За такими разговорами застала постояльцев хозяйка, которой граф тут же преподнес очередной дар любви — бриллиантовые серьги; Мирандолина для приличия поотнекивалась, но затем приняла подарок для того только, по ее словам, чтобы не обижать синьора графа.
Мирандолине, после смерти отца вынужденной самостоятельно содержать гостиницу, в общем-то надоело постоянное волокитство постояльцев, но речи кавалера все же не на шутку задели ее самолюбие — подумать только, так пренебрежительно отзываться о ее прелестях! Про себя Мирандолина решила употребить все свое искусство и победить глупую и противоестественную неприязнь кавалера Рипафратта к женщинам.
Когда кавалер потребовал заменить ему постельное белье, она» вместо того чтобы послать к нему в комнату слугу, пошла туда сама, Этим она в который раз вызвала недовольство слуги, Фабрицио, которого отец, умирая, прочил ей в мужья. На робкие упреки влюбленного Фабрицио Мирандолина отвечала, что о завете отца подумает тогда, когда соберется замуж, а пока ее флирт с постояльцами очень на руку заведению. Вот и придя к кавалеру, она была нарочито смиренна и услужлива, сумела завязать с ним разговор и в конце концов, прибегнув к тонким уловкам вперемежку с грубой лестью, даже расположила его к себе.
Тем временем в гостиницу прибыли две новые постоялицы, актрисы Деянира и Ортензия, которых Фабрицио, введенный в заблуждение их нарядами, принял за благородных дам и стал величать «сиятельствами». Девушек посмешила ошибка слуги, и они, решив позабавиться, представились одна корсиканской баронессой, другая — графиней из Рима. Мирандолина сразу же раскусила их невинную ложь, но из любви к веселым розыгрышам обещала не разоблачать актрис.
В присутствии новоприбывших дам маркиз с превеликими церемониями как величайшую драгоценность преподнес Мирандолине носовой платок редчайшей, по его словам, английской работы. Позарившись скорее не на богатство дарителя, а на его титул, Деянира с Ортензией тут же позвали маркиза отобедать с ними, но, когда появился граф и на их глазах подарил хозяйке бриллиантовое ожерелье, девушки, мигом трезво оценив ситуацию, решили обедать с графом как с мужчиной несомненно более достойным и перспективным.
Кавалеру Рипафратта в этот день обед был подан раньше, чем всем прочим. Мало того, к обычным блюдам Мирандолина присовокупила на сей раз собственноручно приготовленный соус, а потом еще и сама принесла в комнату кавалера неземного вкуса рагу. К рагу подали вина. Заявив, что она без ума от бургундского, Мирандолина выпила бокальчик, затем, как бы между прочим, села к столу и стала кушать и выпивать вместе с кавалером — маркиз и граф лопнули бы от зависти при виде этой сцены, так как и тот и другой не раз умоляли ее разделить трапезу, но всегда встречали решительный отказ.
Скоро кавалер выставил из комнаты слугу, а с Мирандолиной заговорил с любезностью, которой сам от себя прежде никогда не ожидал.
Их уединение нарушил назойливый маркиз. Делать нечего, ему налили бургундского и положили рагу. Насытившись, маркиз достал из кармана миниатюрную бутылочку изысканнейшего, как он утверждал, кипрского вина, принесенного им с целью доставить наслаждение дорогой хозяйке. Налил он это вино в рюмки размером с наперсток, а затем, расщедрившись, послал такие же рюмочки графу и его дамам. Остаток кипрского — гнусного пойла на вкус кавалера и Мирандолины — он тщательно закупорил и спрятал обратно в карман; туда же он перед уходом отправил и присланную в ответ графом полноценную бутылку канарского.
Мирандолина покинула кавалера вскоре после маркиза, но к этому моменту он уже был совсем готов признаться ей в любви.
За веселым обедом граф с актрисами вдоволь посмеялись над нищим и жадным маркизом. Актрисы обещали графу, когда приедет вся их труппа, уморительнейшим образом вывести этого типа на сцене, на что граф отвечал, что также очень забавно было бы представить в какой-нибудь пьесе и непреклонного женоненавистника кавалера. Не веря, что такие бывают, девушки ради потехи взялись прямо сейчас вскружить кавалеру голову, но у них это не больно-то вышло. Кавалер с большой неохотой согласился заговорить с ними и более или менее разговорился, только когда Деянира с Ортензией признались, что никакие они не знатные дамы, а простые актрисы.
Впрочем, поболтав немного, он в конце концов все равно обругал актрис и прогнал вон.
Кавалеру было не до пустой болтовни, потому как он с недоуменным страхом сознавал, что попался в сети Мирандолины и что, если до вечера не уедет, эта прелестница сразит его окончательно. Собрав в кулак волю, он объявил о своем немедленном отъезде, и Мирандолина подала ему счет. На лице ее при этом была написана отчаянная грусть, потом она пустила слезу, а немного погодя и вовсе грохнулась в обморок. Когда кавалер подал девушке графин воды, он уже называл ее не иначе, как дорогой и ненаглядной, а явившегося со шпагой и дорожной шляпой слугу послал к черту.
Пришедшим на шум графу с маркизом он посоветовал убираться туда же и для убедительности запустил в них графином.
Мирандолина праздновала победу. Теперь ей требовалось лишь одно — чтобы все узнали о ее торжестве, долженствующем послужить посрамлению мужнин и славе женского пола.
Мирандолина гладила, а Фабрицио послушно подносил ей разогретые утюги, хотя и пребывал в расстроенных чувствах — его приводила в отчаяние ветреность возлюбленной, ее бесспорное пристрастие к знатным и богатым господам. Может, Мирандолина и хотела бы утешить несчастного юношу, но не делала этого, поскольку полагала, что еще не время. Порадовать Фабрицио она смогла лишь тем, что отослала обратно кавалеру переданный тем драгоценный золотой флакончик с целебной мелиссовой водой.
Но от кавалера было не так легко отделаться — обиженный, он собственноручно преподнес Мирандолине флакончик и принялся настойчиво навязывать его ей в подарок. Мирандолина наотрез отказывалась принять этот дар, и вообще ее как подменили: держалась она теперь с кавалером холодно, отвечала ему чрезвычайно резко и нелюбезно, а обморок свой объясняла насильно якобы влитым ей в рот бургундским. При этом она подчеркнуто нежно обращалась к Фабрицио, а в довершение всего, приняв-таки от кавалера флакончик, небрежно бросила его в корзину с бельем.
Тут доведенный до крайности кавалер разразился горячими любовными признаниями, но в ответ получил только злые насмешки — Мираядолина жестоко торжествовала над поверженным противником, которому невдомек было, что в ее глазах он всегда был лишь противником и более никем.
Предоставленный самому себе, кавалер долго не мог прийти в себя после неожиданного удара, пока его немного не отвлек от печальных мыслей маркиз, явившийся требовать удовлетворения — но не за поруганную дворянскую честь, а материального, за забрызганный кафтан. Кавалер, как и следовало ожидать, снова послал его к черту, но тут на глаза маркизу попался брошенный Мирандолиной флакончик, и он попробовал вывести пятна его содержимым. Сам флакончик, сочтя его бронзовым, он под видом золотого презентовал Деянире.
Каков же был его ужас, когда за тем же флакончиком пришел слуга и засвидетельствовал, что он и вправду золотой и что плачено за него целых двенадцать цехинов: честь маркиза висела на волоске, ведь отобрать подарок у графини нельзя, то есть надо было заплатить за него Мирандолине, а денег ни гроша…
Мрачные размышления маркиза прервал граф. Злой как черт, он заявил, что, коль скоро кавалер удостоился бесспорной благосклонности Мирандолины, ему, графу Альбафьорита, здесь делать нечего, он уезжает. Желая наказать неблагодарную хозяйку, он подговорил съехать от нее также актрис и маркиза, соблазнив последнего обещанием бесплатно поселить у своего знакомого.
Напуганная неистовством кавалера и не зная, чего от него еще можно ожидать, Мирандолина тем временем заперлась у себя и, сидя взаперти, укрепилась в мысли, что пора ей поскорее выходить за Фабрицио — брак с ним станет надежной зашитой ей и ее имени, свободе же, в сущности, не нанесет никакого ущерба. Кавалер оправдал опасения Мирандолины — стал что есть силы ломиться к ней в дверь. Прибежавшие на шум граф и маркиз насилу оттащили кавалера от двери, после чего граф заявил ему, что своими поступками он со всею очевидностью доказал, что безумно влюблен в Мирандолину и, стало быть, не может более называться женоненавистником.
Взбешенный кавалер в ответ обвинил графа в клевете, и быть бы тут кровавому поединку, но в последний момент оказалось, что одолженная кавалером у маркиза шпага представляет собой обломок железки с рукояткой.
Фабрицио с Мирандолиной растащили незадачливых дуэлянтов. Припертый к стенке, кавалер наконец вынужден был во всеуслышание признать, что Мирандолина покорила его. Этого признания Мирандолина только и ждала — выслушав его, она объявила, что выходит замуж за того, кого прочил ей в мужья отец, — за Фабрицио.
Кавалера Рипафратта вся эта история убедила в том, что мало презирать женщин, надо еще и бежать от них, дабы ненароком не подпасть под их непреодолимую власть. Когда он спешно покинул гостиницу, Мирандолина все же испытала угрызения совести. Графа с маркизом она вежливо, но настойчиво попросила последовать за кавалером — теперь, когда у нее появился жених, Мирандолине без надобности были их подарки и тем более покровительство.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)