Проблемы исторической памяти в поэме Анны Ахматовой «Реквием»
Все времена имеют своих летописцев. Хорошо, если их много — тогда у читателей их произведений возникает возможность взглянуть на события с разных сторон. А еще лучше, когда эти летописцы (пусть они даже не носят это название, а считаются поэтами, прозаиками или драматургами) имеют великий талант, способен передать не только фактографию, а внутренние пласты того, что происходит: философский, этический, психологический, эмоциональный и т. п. Именно таким поэтом — летописцем была Анна Ахматова. Не легкой была ее жизнь. На судьбу «музы плача»
В самом начале ее творчества ничто не свидетельствовало о том, что когда-нибудь Анна Ахматова будет в состоянии написать поэму «Реквием». Ничто, кроме великого таланта. Не случайно она (как и М. Гумилев) была признана одним из лидеров акмеизма, одного из модернистских течений «Серебряного века» русской поэзии, одним из принципов которого было (по мнению Огородного)
Но жизнь вносила свои коррективы в тематику, не давала исчерпываться личными проблемами, тем более, что причины трагедий Анны Ахматовой были и причинами трагедий всего народа. И личное сплеталось с общим, а поэтический талант разрешал превращать страдание в несравненные строки стихов.
Я была тогда с моим народом,
Там, где мой народ, в беде был, —
Пишет Ахматова.
Так, она всегда была там, где тысячи обычных советских женщин, и отличалась от их лишь тем, что имела возможность поэтически срисовать то, что видела.
Поэма «Реквием», одно из центральных произведений всего творчества Анны Ахматовой. Была написана после того, как поэтесса «провела семнадцать месяцев в тюремных очередь в Ленинграде». Поэма состоит, будто из отдельных стихотворений, не имеет внешне построенного сюжета, но на самом деле композиция ее довольно четкая, а переход от одного эпизода-мгновения создает даже определенное сквозное действие. Прозаичный отрывок «Вместо предисловия» объясняет, откуда возник замысел, «Посвящение» декларирует авторское отношение к теме и собственно то, о чем будет идти речь в основной части, но уже в «Посвящении» вместо местоимения «я» стоит «мы»:
Мы не знаем, мы повсюду те же,
Слышим лишь ключей постылый скрежет
Да шаги тяжелые солдат.
Итак, Анна Ахматова рассказывает не только о себе, ее лирическая героиня — это, кроме нее, еще и все «невольные подруги», что прошли кругами ада от ареста близких людей до ожидания приговора. «Нет, это не я, это кто-то другой страдает», — не только отстраняется от собственного состояния души, а снова намек на обобщение.
Разве можно определить, о ком именно речь идет в строках:
Эта женщина больна,
Эта женщина одна.
Муж в могиле, сын в тюрьме,
Помолитесь обо мне.
Ахматова создает обобщенный портрет всех женщин, что разделили с ней такую же судьбу.
И я молюсь не о себе одной,
А обо всех, кто там стоял со мною, —
Пишет она уже в эпилоге, где подводится своеобразный итог темы. Эпилог поэмы частично тоже посвящение, в нем выражается желание назвать всех страдалиц поименно, но так как это невозможно, Анна Ахматова призывает отдать им (и не только им) честь другим способом — запомнить в страшные времена, когда
. Безвинная корчилась Русь
Под кровавыми сапогами
И под шинами черных «Маруся». — так, как поклялась помнить она. Даже памятник себе она просила поставить там, «где стояла я триста часов», Чтобы не забыть обо всем и после смерти.
Только память такого масштаба, только боль поэта, которую читатели смогут почувствовать, как свою собственную, может и выступят предохранителем для предотвращения таких трагедий в будущем. Нельзя забывать страшные страницы истории — они способны развернуться снова. Но чтобы не забывать, надо знать об их существовании. И хорошо, что среди сотен официальных поэтов, что прославляли советский строй, обнаружился один » рот, которым прокричал стомиллионный народ». Этот отчаянный вопль сильнее всего, так как кто его слышал, едва ли забудет, если есть у него сердце. Именно этим поэзия бывает иногда важнее истории: узнать о каком-либо факте — не то же самое, что почувствовать его душой. И именно поэтому любая власть, основанная на насилии, старается уничтожить поэтов, но, даже убивая их физически, все таки оказывается неспособной принудить их замолчать навсегда.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)