«Страшный мир! Он для сердца тесен!» (По лирике Блока.)
Блок. «Имя твое — птица в руке.
Имя твое — льдинка на языке.
Одно-единственное движение губ.
Имя твое — пять букв.»
И как бы вторя пронзительным строкам Цветаевой, звучит у Блока:
Страшный мир! Он для сердца тесен!
В нем — твоих поцелуев бред,
Темный морок цыганских песен,
Торопливый полет комет!
Наверное, эти стихи связываются с обликом неповторимого поэта России оттого, что он сумел с редкой художественной силой и убедительностью выразить в своем творчестве и себя. Личное и общественное со временем
В легком сердце — страсть и беспечность,
Словно с моря мне подан знак.
Над бездонным провалом в вечность,
Задыхаясь, летит рысак.
Начиная со «Слова о полку Игореве» тема любви слилась с темой родины и стала ведущей в творчестве выдающихся русских писателей. Важной она была и для Блока. Он сумел увидеть в России и тютчевскую тайну, и некрасовскую убогую деревенскую Русь, и летящую вдаль гоголевскую птицу-тройку. Но, пожалуй, ни у одного из писателей патриотическая тема так полно не сомкнулась с любовной, интимной лирикой, как
И когда, наутро, тучей черной
Двинулась орда,
Был в щите
Твой лик нерукотворный
Светел навсегда.
У Блока даже в щит воина, готовящегося к битве, вместо нерукотворного Спаса вписан образ «светлой жены». Но в лирике поэта его возлюбленная — родина — принимает и другие черты. Блок подсмотрел в ней что-то буйное, хмельное, страстное, что властно прорывается сквозь лик богоизбранной невесты, благочестивой девы.
Там прикинешься ты богомольной,
Там старушкой прикинешься ты,
Глас молитвенный, звон колокольный,
За крестами — кресты да кресты.
Только ладан твой синий и росный Просквозит мне порою иным. Hefr, не старческий лик и не постный Под московским платочком цветным! Нет, родина Блока не смиренная кроткая дева или богомольная старушка, а полная сил и страсти женщина, наделенная «разбойной красой». Значит, Россия предстает у Блока не только поэтической, одухотворенной и прекрасной, но и нищей — с серыми избами, расхлябанными колеями, острожной тоской, унылой песней ямщика. Здесь в этой контрастности выступает острое противоречие между идеалом и действительностью, которое и порождает трагические предчувствия поэта. Но в то же время Блок верит в будущее отчизны, в то, что она преодолеет все беды и невзгоды. И обрести эту веру ему помогает Гоголь, к которому не раз обращается поэт в своей публицистике. В свое неспокойное, жестокое и противоречивое время сквозь десятилетия слышит Блок взволнованный голос великого писателя XIX века, призывающего русских людей любить не только прекрасную Россию, но и убогую, нищую, переполненную болезнями и страданиями родину. Тревожный мотив летящей птицы-тройки проходит через всю поэзию и публицистику Блока, приобретая новое неожиданное звучание. В статье «Интеллигенция и революция» поэт в «чудном» звоне колокольчика слышит тот возрастающий гул, который предвещает революцию. «Что, если тройка, вокруг которой «гремит и становится ветром разорванный воздух», — летит прямо на нас?» — писал Блок в 1908 году. Поразителен пророческий дар писателя, который провидит грядущую трагедию России, где прямо «под ногами бешеной тройки» нашли гибель десятки тысяч русских людей. Гоголевская птица-тройка преображается у Блока в «степную кобылицу» в цикле «На поле Куликовом».
И вечный бой! Покой нам только снится
Сквозь кровь и пыль.
Летит, летит степная кобылица
И мнет ковыль.
И нет конца! Мелькают версты, кручи.
Остановись!
Идут, идут испуганные тучи,
Закат в крови!
Когда читаешь эти стихи, возникает ощущение, что бешеная, захлебывающаяся скачка, которую невозможно остановить, должна завершиться катастрофой. Россия неудержимо несется к своим страшным годам. Это прозрение Блока особенно подчеркивается последними строками, которые означают уже не только человеческий бунт, но и бунт неба. Как новое пророчество о будущем, появляется у Блока новый образ Возлюбленной — России: «пьяная Русь», «разбойная краса», «роковая, родная страна».
Тебя жалеть я не умею
И крест свой бережно несу.
Какому хочешь чародею
Отдай разбойную красу!
Пускай заманит и обманет, — Не пропадешь, не сгинешь ты, И лишь забота затуманит Твои прекрасные черты.
Да, любовь несовместима с жалостью, она же дает поэту твердую веру в Россию, в то, что она выстоит, не погибнет, несмотря на кровь и страдания. Пусть будет больше одной слезой, но все равно все те же «лес и поле, да плат узорный до бровей» — у России. Кровавый отсвет от дней войны и «дней свободы» не может затуманить ее «прекрасные черты». В замечательном стихотворении «Грешить бесстыдно, беспробудно» с жестоким реализмом изображается то злое, низкое, подлое и пошлое, что есть в России. Изображено в дальнейшем и лицо, которое олицетворяет здесь эти качества, несколько раз крестится, целуя «столетний бедный и зацелованный оклад», кладет грошик, а дома на тот же грош обсчитывает ближнего и, икнув, отпихивает голодного пса от двери, чтобы затем «на перины пуховые в тяжелом завалиться сне». Много душевных сил и истинной любви нужно иметь поэту, чтобы и после этого сказать:
Да, и такой, моя Россия,
Ты всех краев дороже мне.
Верно заметил Гумилев, что из некрасовских заветов любить отчизну «с печалью и гневом» Блок принял только первый. Страшная, пьяная, преступная Россия, предстающая в стихах Блока, не убивает светлых, оптимистических надежд поэта на великое будущее родной страны. Его волнуют не политические судьбы России, а спасение ее живой души. Может быть, поэтому Блок находит образ, издавна символизирующий любовь и добро, которые все-таки должны воцариться в мире. Это образ Христа — Сына. Человеческого, который так же, как и художественное воплощение Вечной Женственности, возникает в интимно-личных переживаниях поэта. Блок знал, что политическая реакция преходяща; что через нее придется выйти на путь борьбы за вселенскую идею. И тогда сквозь «тьму исторической ночи» проникнут в души людей лучи нового мира. И этот свет, означающий духовно-нравственный поиск народа, несет в себе образ Христа.
Христос! Родной простор печален,
Изнемогаю на кресте.
И челн твой будет ли причален
К моей распятой высоте?
В этом риторическом вопросе звучат и боль, и отчаяние, и надежда. Здесь появляется и развивается мотив «сораспи-нания» с родиной, которая всегда была для Блока и смыслом, и целью его поэзии. Образ России в душе поэта «светел навсегда». Он давал ему силу, рождал волю к жизни, внушал надежду. Поэтому и сейчас по-прежнему
Горит звезда Вифлеема
Так светло, как любовь моя.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)