«Поэзия заговоров и заклинаний» в творчестве Ф. Сологуба и К. Бальмонта (2)

Поэзию ряда писателей начала XX века, в частности некоторых символистов «старшего поколения» — 3. Гиппиус, К. Бальмонта, В. Брюсова, Ф. Сологуба, считают декадансной. Действительно, для некоторых поэтов «серебряного века» характерны пессимистические настроения, неприятие окружающей действительности, осознание себя частью гибнущей культуры. Поэты ощущали всю суетность мира, невозможность совмещения мечты с реальностью и поэтому стремились уйти в мир, который А. Блок назвал «поэзией заговоров и заклинаний». Представителями этой

поэзии были Ф. Сологуб, К. Бальмонт, остро ощущавшие все несовершенство мира.
Трагична судьба и жизнь Федора Сологуба. Сын портного и бедной крестьянки с самого раннего возраста (отец умер, когда мальчику было всего четыре года) был вынужден самостоятельно пробивать себе дорогу в жизнь, постоянно сталкиваясь со всеобщей несправедливостью. Несчастен поэт был и в личной жизни: его всепоглощающая любовь часто была без взаимности. Так, перипетии в судьбе, сложная историческая ситуация в России и ощущение некоей катастрофы, сопровождающее обычно рубеж столетий, — все это, безусловно, повлияло на поэзию Ф. Сологуба, которая окрашена в глубоко пессимистические тона:
Тружусь, как раб, а для свободы
Зову я ночь, покой и тьму.
(«Я — бог таинственного мира.»)
Излюбленными образами сологубовской поэзии становятся символы ночи, покоя, тьмы, которые заклинает и призывает поэт. Ведущими мотивами поэзии становится борьба мечты, фантазии с действительностью, окружающей реальностью. И здесь значимым становится образ-символ смерти:
Смерть шатается на свете И махает, словно плетью, Уплетенной туго сетью Возле каждой головы. («Живы дети, только дети.»)
Сологуб воспевал смерть как освободительницу от чар пошлости, обыденности. Гнусной действительности поэт противопоставляет творимую легенду, стараясь уйти от нелепой и дикой жизни, заклинаясь смертью:
Кто-то зовет в тишине:
«Брат мой, приблизься ко мне!
Легче вдвоем,
Если не сможешь идти,
Вместе умрем на пути,
Вместе умрем!»
(«В поле не видно ни зги.»)
Пути «освобождения от оков повседневности», предлагаемые Ф. Сологубом, разнообразны. Поэт то пытается обрести гармонию и счастье на придуманной им «земле Ойле», где «в сиянье ясного
Маира, все цветет, все радостно поет»; то просит та-1 лисман у колдуньи; то взывает «к далекой и странной области мечты»; то зовет на помощь дьявола, прося его:
«.Спаси, помилуй, — я тону. Не дай погибнуть раньше срока Душе озлобленной моей, — Я власти темного порока Отдам остаток черных дней». («Когда я в бурном море плавал.»)
Ф. Сологуб заклинает реальную действительность, противопоставляя ей мир поэтической мечты. Поэт стремится постичь невиданное, слагая романы и стихи, утешая и вводя в соблазны:
Не затеряется и голос мой
В хваленьях ангельских, горящих ясно.
Земля была моей тюрьмой,
Но здесь я прожил не напрасно.
Горячий дух земных моих отрав, Неведомых чистейшим серафимам, В благоуханье райских трав Вольется благовонным дымом. («Я испытал превратности судеб.»)
Подобно Ф. Сологубу, К. Бальмонт также не принимает действительность. Его лирический герой склонен к пессимизму и культу мимолетности:
В эти дни, как и встарь, Каждый миг, каждый час Лучший дар на алтарь Жизнь приносит для нас. («Духи чумы»)
Основными мотивами бальмонтовской лирики являются: неприятие внешнего мира, меланхолическая скорбь, томление по смерти и одновременно возвеличивание любви, природы, естественных основ земной жизни. Лирический герой поэта окутан чарами безысходности, томится во мраке:
Умер ветер. Ночь чернеет. Ропщет море. Мрак растет. Челн томленья тьмой охвачен. Буря воет в бездне вод.
(«Челн томленья»)
Показательным в этом отношении является стихотворение «Фантазия», в котором поэт призывает уйти из мира жестокой реальности и раствориться в собственных фантазиях, заговорить свою мечту. Характерным для этой бальмонтовской поэзии является образ-символ луны как заклинательницы новых восторгов «сказочной светлой свободной страны». Общая тональность лирических стихотворений — тихая, легкая грусть:
Я внемлю, мне так же скучно,
Грусть со мною неразлучна, Равномерно, однозвучно рифмы стройные текут; В эту пору непогоды, под унылый плач природы; Дни, мгновенья, точно годы —
Годы медленно идут.
(«Грусть»)
Призывая смерть как освободительницу от оков реальной жизни, Бальмонт в то же время пытается найти гармонию и совершенство в природе, в естественных чувствах, его очаровывают «уходящие тени», и он пытается настичь их и таким образом познать неизведанное. Но человеку не дано приподнять завесу реальности и заглянуть за пределы постигаемой действительности. И поэтому бальмонтовскому лирическому герою остается «лишь томленье» и желание заговорить жизнь и сделать ее похожей на мечту.
Действительно, рубеж XIX-XX веков — расцвет декадентских, упаднических настроений не только в обществе, но и в поэзии. Неслучайно А. Блок назвал творчество К. Бальмонта и Ф. Сологуба этого периода — «поэзией заговоров и заклинаний». Оба поэта создают произведения, где образы-символы тьмы, ночи, луны, теней, смерти выходят на первый план, но, несмотря на это, и К. Бальмонт, и Ф. Сологуб находят свое место в жизни, обретают себя в творчестве. Недаром Федор Сологуб напишет:
«.мои грехи,
Апостол Петр, многообразны. Ноя — поэт.»
(«Я испытал превратности судеб.») А Константин Бальмонт воскликнет:
Я победил холодное забвенье,
Создав мечту мою. Я каждый миг исполнен откровенья,
Всегда пою. Мою мечту страданья пробудили,
Но я любим за это. Кто равен мне в моей певучей силе? («Я в этот мир пришел, чтоб видеть солнце.»)