О чем плачут лошади краткое содержание
Абрамов Ф. А.
«Всякий раз, когда я спускался с деревенского угора на луг, я как бы вновь и вновь попадал в свое далекое детство — в мир пахучих трав, стрекоз и бабочек и, конечно же, в мир лошадей, которые паслись на привязи, каждая возле своего кола. Я частенько брал с собой хлеб и подкармливал лошадей, а если не случалось хлеба, я все равно останавливался возле них, дружелюбно похлопывал по спине, по шее, подбадривал ласковым словом, трепал по теплым бархатным губам и потом долго, чуть не весь день, ощущал на своей ладони ни с чем не сравнимый
Конюх Миколка, вечно пьяный, иногда и день и ночь не заявлялся к ним, и вокруг кола не то что трава — дернина была изгрызена и выбита дочерна. Они постоянно томились, умирали от жажды, их донимал гнус…» Подкармливают лошадей и деревенские женщины. Однажды рассказчик замечает среди других лошадей свою любимицу Клару, или Рыжуху. Она была из породы «так называемых мезенок, лошадок некрупных, неказистых, но очень выносливых и неприхотливых, хорошо приспособ
Но все же «Рыжуха была кобылка чистая, да к тому же еще сохранила свой веселый, неунывающий характер, норовистость молодости». Она всегда радостно встречает своего друга-рассказчика. Но в этот раз окаменело стоит у своего кола.
Даже на хлеб не реагирует. Герой видит на ее морде слезы. «Большие, с добрую фасолину, лошадиные слезы». -Что с тобой? — спрашивает человек. И будто бы слышит ответ лошади. — Я плачу о лошадиной жизни.
Я им сказала, что были времена, когда нас, лошадей, жалели и берегли пуще всего на свете, а они подняли меня на смех, стали издеваться надо мной… Оказывается, на дальнем покосе, с которого только что вернулась Рыжуха, она познакомилась с одной старой кобылой, с которой на пару ходила в конной косилке. Старуха Забава во время каторжной работы утешала свою молодую подругу песнями. Из этих песен Рыжуха узнала, что «были времена, когда нас, лошадей, называли кормилицами, холили и ласкали, украшали лентами». Другие лошади не поверили песням Рыжухи: «Замолчи!
И так тошно!» «Рыжуха с надеждой, с мольбой подняла ко мне свои огромные, все еще мокрые, печальные глаза, в фиолетовой глубине которых я вдруг увидел себя — маленького, крохотного человечка». Рыжуха и другие лошади просят человека сказать правду. «Все, все правильно говорила старая кобыла, ничего не соврала. Были, были такие времена, и были еще недавно, на моей памяти, когда лошадью дышали и жили, когда ей скармливали самый лакомый кусок, а то и последнюю краюху хлеба — мы-то как-нибудь выдюжим, мы-то и с голодным брюхом промаемся до утра. Нам не привыкать.
А что делалось по вечерам, когда наработавшаяся за день лошадка входила в свой заулок! Вся семья, от мала до велика, выбегала встречать ее, и сколько же ласковых, сколько благодарных слов выслушивала она, с какой любовью распрягали ее, выхаживали, водили на водопой, скребли, чистили!» Лошадь была главной опорой и надеждой всей крестьянской жизни. А русские гулянья на лошадях на празднике Масленицы! «Первая игрушка крестьянского сына — деревянный конь.
Конь смотрел на ребенка с крыши родного отцовского дома, про коня-богатыря, про сивку-бурку пела и рассказывала мать, конем украшал он, подросши, прялку для своей суженой… И конской подковой — знаком долгожданного мужицкого счастья — встречало тебя почти каждое крыльцо. Все — конь, все — от коня: вся жизнь крестьянская, с рождения до смерти…» Любимый конь Карько, как рассказывает герой, всю войну трудился на лесоповале. А в День Победы колхозники обрушили на него тяжелые бревна и отправили в праздничный котел. Рассказчик оделил хлебом свою любимицу и других лошадей и, «глубоко сунув руки в карманы модных джинсов, быстрой, развязной походкой двинулся к реке «. «А что я мог ответить этим бедолагам?
Сказать, что старая кобыла ничего не выдумала, что были у лошадей счастливые времена?» «Все мое существо, весь мой слух были обращены назад, к лошадям. Я ждал, каждым своим нервом ждал, когда же они начнут грызть хлеб, с обычным лошадиным хрустом и хрумканьем стричь траву на лугу. Ни малейшего звука не доносилось оттуда. И тогда я вдруг стал понимать, что я совершил что-то непоправимое, страшное, что я обманул Рыжуху, обманул всех этих несчастных кляч и доходяг и что никогда, никогда уже у меня с Рыжухой не будет той искренности и того доверия, которые были до сих пор.
И тоска, тяжелая лошадиная тоска навалилась на меня, пригнула к земле. И вскоре я уже сам казался себе каким-то нелепым, отжившим существом. Существом из той же лошадиной породы…»
(1 votes, average: 5,00 out of 5)