Расколотый мир Грегора Замзы (по рассказу «Превращение» Ф. Кафки)
Представьте себе: вот живет маленький человек. У него маленькие запросы, немудреные цели. Он хорошо понимает, что ему не управлять судьбами человечества, да ему и не надо. Он смиренно принимает свою участь, радуется тому, что у него есть семья — родители, сестра. Они любят его, он любит их. Заботливый человек, он старается помочь, чем может. Есть и серьезная цель — накопить денег, чтобы сестра могла учиться в консерватории. Так бы и прожил он в меру счастливую, в меру печальную жизнь, не ропща на судьбу, не стремясь к чему-то недостижимому. Но
Кафка отнимает у читателя прекрасную иллюзию. Любовь оказывается несостоятельной перед лицом невероятной метаморфозы. В сказках за уродливой внешностью видят прекрасную душу. В «Превращении» облик чудовищного насекомого отнимает у Грегора Замзы право сохранить человеческую сущность.
Уютный, понятный мир героя раскололся, рухнул и похоронил его под обломками. Несостоятельной оказалась любовь, мгновенно оборвались родственные и дружеские связи. На Грегора Замзу обрушивается одиночество. Все, что может предложить ему жизнь, — отказ. Ему отказано в сочувствии, работе, понимании, деньгах, человеческой
Еще ужаснее то, что герой рассказа принимает такое отношение как должное. Он с готовностью соглашается, что виноват, непонятно как, но виноват в том, что утратил человеческий облик. Как смиренно он принимал свою участь маленького незаметного
Человека, так же смиренно принял Грегор и одиночество, боль и смерть. Почти протокольная точность, с которой Кафка описывает сцену смерти, потрясает больше, чем тома высоких и выспренних слов:
«Грегор — будь что будет — втиснулся в дверь. Одна сторона его туловища поднялась, он наискось лег в проходе, один его бок был совсем изранен, на белой двери образовались безобразные пятна.» Единственный эмоциональный штрих здесь — эпитет «безобразные». Это и взгляд тех, кто наблюдает за мучениями насекомого, бывшего еще недавно человеком, и страдания героя — я безобразен, я знаю, простите.
Смерть приходит избавлением для всех. Семья рада. «Ну вот, — сказал господин Замза, — теперь мы можем поблагодарить Бога». Это нельзя назвать бездушием только потому, что речь о наличии души у подобных людей уже не идет. Равнодушие, брезгливое отталкивание всех, кто не похож на толпу, кто не такой, как все, сытый покой — вот идеал счастья для семьи Замзы.
Кафка гротескно преувеличил детали, нашел очень сильный символ для «иных». Мы легко находим параллели в реальности для подобных превращений и отношения к несчастным, непохожим на других. Выбросить из системы человеческих и общественных отношений тебя могут за разные «грехи» — цвет кожи, национальность, родной язык, взгляды, нестандартное поведение, оригинальное творчество, политическую принадлежность. Все это будет достаточным поводом для толпы, чтобы отказать тебе в праве оставаться человеком.